Справка по результатам

I. Разрешение споров, вытекающих из договоров добровольного страхования имущества и договоров обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств

1. В возмещении страхователю по договору добровольного страхования утраты товарной стоимости автомобиля не может быть отказано в связи с тем, что утрата товарной стоимости относится к реальному ущербу наряду со стоимостью ремонта и запасных частей транспортного средства.

Н. обратился в суд с иском к ООО «СГ «А» о взыскании страхового возмещения. В обоснование исковых требований истец указал, что между ним и ООО «СГ «А» заключен договор добровольного страхования транспортного средства. В период действия договора его автомобиль получил механические повреждения в дорожно-транспортном происшествии. В связи с наступлением страхового случая истец обратился к ответчику с заявлением о выплате утраты товарной стоимости, однако ему было отказано.

Решением мирового судьи, с которым согласился суд апелляционной инстанции, в удовлетворении исковых требований Н. отказано.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что в договоре страхования согласованы условия о форме страхового возмещения в виде проведения восстановительного ремонта поврежденного автомобиля на СТОА (выплата страхового возмещения на основе счетов из СТОА за фактически выполненный ремонт застрахованного транспортного средства по направлению страховщика), в связи с чем страховая компания исполнила свои обязательства по выплате страхового возмещения по договору страхования транспортного средства, предусмотренные договором, оплатив денежные средства в пользу СТОА на основании выставленного счета за произведенный ремонт транспортного средства истца, в то время как выплата страхователю возмещения в денежной форме договором страхования не предусмотрена.

Между тем согласно пункту 41 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 года N 20 «О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан» утрата товарной стоимости представляет собой уменьшение стоимости транспортного средства, вызванное преждевременным ухудшением товарного (внешнего) вида транспортного средства и его эксплуатационных качеств в результате снижения прочности и долговечности отдельных деталей, узлов и агрегатов, соединений и защитных покрытий вследствие дорожно-транспортного происшествия и последующего ремонта. В связи с тем, что утрата товарной стоимости относится к реальному ущербу наряду со стоимостью ремонта и запасных частей транспортного средства, в ее возмещении страхователю не может быть отказано.

Отменяя решение мирового судьи и апелляционное определение, президиум указал, что утрата товарной стоимости относится к реальному ущербу наряду со стоимостью ремонта и запасных частей автомобиля, поскольку уменьшение его потребительской стоимости нарушает права владельца транспортного средства, в связи с чем подлежит возмещению и специального согласования данного условия в договоре не требуется.

(постановление от 13 июля 2015 года № 44г-32)

2. Под использованием транспортного средства применительно к законодательству, регулирующему отношения в области обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, понимается не только его механическое движение, но и все действия, связанные с этим движением (буксировка, стоянка, парковка, остановка).

ООО обратилось в суд с иском к Ф. о взыскании суммы выплаченного страхового возмещения, указав, что между ним и К. заключен договор страхования имущества – автомобиля, принадлежащего К. По вине Ф. данному автомобилю причинены повреждения в виде вмятины задней левой двери. ООО признало случай страховым и выплатило потерпевшему страховое возмещение.

Взыскивая с Ф. сумму ущерба, суды нижестоящих инстанций пришли к выводу о том, что страховой случай, ответственность за который подлежала возложению на страховщика виновного лица, не наступил, в связи с чем причиненный ущерб подлежит взысканию с причинителя вреда Ф. При этом судебные инстанции исходили из того, что в момент причинения вреда Ф. не управляла своим транспортным средством, не эксплуатировала его в смысле положений Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (владелец автомобиля Ф. возле дома, выходя из своего припаркованного автомобиля, при сильном порыве ветра не удержала дверь, которая ударила рядом стоящий принадлежащий К. автомобиль, повредив его левую заднюю дверь).

Отменяя судебные акты судов первой и апелляционной инстанций и отказывая в удовлетворении исковых требований ООО, президиум указал на неправильное толкование и применение судами норм материального права, так как из анализа положений пункта 4 Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 07 мая 2003 года № 263 (действовавших на момент возникновения спорных правоотношений), статьи 1 Закона РФ от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» следует, что под использованием транспортного средства применительно к законодательству, регулирующему отношения в области обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, понимается не только его механическое движение, но и все действия, связанные с этим движением (буксировка, стоянка, парковка, остановка).

Поскольку предусмотренные пунктом 2 статьи 6 Закона об ОСАГО обстоятельства, при которых страховое возмещение не выплачивается, по делу не установлены, президиум признал ошибочными выводы судов нижестоящих инстанций о том, что действия Ф. по причинению вреда автомобилю не являются страховым случаем по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств.

(постановление от 17 августа 2015 года № 44г-45)

3. Наличие судебного спора о страховом возмещении указывает на несоблюдение страховщиком добровольного порядка удовлетворения требований потребителя, в связи с чем удовлетворение требований потерпевшего в период рассмотрения спора в суде при условии, что истец не отказался от иска в данной части, само по себе не является основанием для освобождения страховщика от выплаты штрафа.

Я. обратился в суд с иском к ЗАО «М» о взыскании суммы страхового возмещения, неустойки и штрафа в размере 50% от присужденной суммы. В обоснование заявленного иска указал, что его гражданская ответственность, как владельца транспортного средства, была застрахована ЗАО «М» по договору обязательного страхования. В период действия договора в результате дорожно-транспортного происшествия, виновником которого является водитель Т., принадлежащему ему автомобилю были причинены механические повреждения. Страховое возмещение ЗАО «М» в установленный законом срок выплачено не было.

Судом первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, постановлено решение о частичном удовлетворении исковых требований Я. В пользу истца с ЗАО «М» взыскана неустойка, компенсация морального вреда, штраф и судебные расходы. В удовлетворении остальной части исковых требований Я. к ЗАО «М» о взыскании страхового возмещения отказано.

При этом, определяя сумму штрафа за несоблюдение в добровольном порядке требований истца как потребителя о выплате страхового возмещения, мировой судья руководствовался тем, что в состав штрафа не подлежит включению сумма страхового возмещения, поскольку она была выплачена ответчиком в добровольном порядке в ходе рассмотрения дела и не была присуждена судом.

Между тем из пункта 60 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2015 года № 2 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» следует, что к спорам, возникшим по страховым случаям, наступившим до 01 сентября 2014 года, подлежат применению положения пункта 6 статьи 13 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей».

П

6 статьи 13 данного Закона предусмотрено, что при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Согласно разъяснениям, содержащимся в

7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", если после принятия иска к производству суда требования потребителя удовлетворены ответчиком по делу (продавцом, исполнителем, изготовителем, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) добровольно, то при отказе истца от иска суд прекращает производство по делу в соответствии со

Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. В этом случае штраф, предусмотренный

Закона "О защите прав потребителей", с ответчика не взыскивается.

Установление судом того факта, что в процессе рассмотрения дела до вынесения судом решения ответчик перечислил на счет истца требуемую им денежную сумму, не может свидетельствовать о необоснованности иска в данной части, а может служить основанием для указания суда о том, что решение суда в этой части не подлежит исполнению.

По смыслу пункта 6 статьи 13 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» при определении размера штрафа учету подлежат все материально-правовые требования потребителя.

Изменяя решение мирового судьи и апелляционное определение суда второй инстанции в части размера штрафа за неудовлетворение в добровольном порядке требований истца, определяя его с учетом суммы страхового возмещения, президиум указал, что наличие судебного спора о страховом возмещении указывает на несоблюдение страховщиком добровольного порядка удовлетворения требований потребителя, в связи с чем удовлетворение требований потерпевшего в период рассмотрения спора в суде при условии, что истец не отказался от иска в данной части, само по себе не является основанием для освобождения страховщика от выплаты штрафа.

(постановление от 13 июля 2015 года № 44г-34)

II. Разрешение споров о защите прав потребителей

4. Если потребителем заявлены требования о безвозмездном устранении фактически отсутствующих недостатков товара, то требования потребителя о выплате неустойки вследствие нарушения установленных сроков устранения недостатков товара, а также иные производные от него требования: о возврате стоимости товара, о компенсации морального вреда - являются неправомерными.

П. обратился с иском к индивидуальному предпринимателю К. (далее – ИП К.) о взыскании неустойки за нарушение продавцом срока проведения гарантийного ремонта, компенсации морального вреда.

В обоснование иска указал, что приобрел у ответчика углошлифовальную машину. Впоследствии в пределах гарантийного срока он обратился к ИП К. с претензией по качеству товара и последний принял машину для проведения ремонта. Однако сроки проведения гарантийного ремонта продавцом были нарушены.

Истец обратился к продавцу с претензией о возврате уплаченной за товар суммы. В удовлетворении претензии ответчиком было отказано.

Решением мирового судьи исковые требования П. были удовлетворены частично, взысканы в пользу истца неустойка за нарушение сроков проведения проверки качества товара, компенсация морального вреда и штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя.

Разрешая спор, мировой судья указал, что товар возвращен истцу по истечении срока устранений недостатков (45 дней), доказательств, свидетельствующих о том, что продавец в установленные законом сроки информировал истца о результатах проверки качества товара, гарантийного ремонта, не имеется, в связи с чем пришел к выводу о нарушении ИП К. сроков, предусмотренных статьями 20, 22 Закона о защите прав потребителей, и взыскании с него неустойки на основании статьи 23 данного Закона.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами мирового судьи.

Между тем по смыслу статьи 18 Закона РФ от 07 февраля 1992 года N 2300-1 «О защите прав потребителей» потребитель в случае обнаружения в товаре недостатков, если они не были оговорены продавцом, вправе потребовать незамедлительного безвозмездного устранения недостатков товара.

В случае спора о причинах возникновения недостатков товара продавец (изготовитель), уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер обязаны провести экспертизу товара за свой счет. Экспертиза товара проводится в сроки, установленные статьями 20, 21 и 22 настоящего Закона для удовлетворения соответствующих требований потребителя. Потребитель вправе присутствовать при проведении экспертизы товара и в случае несогласия с ее результатами оспорить заключение такой экспертизы в судебном порядке.

В отношении товара, на который установлен гарантийный срок, продавец (изготовитель), уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер отвечает за недостатки товара, если не докажет, что они возникли после передачи товара потребителю вследствие нарушения потребителем правил использования, хранения или транспортировки товара, действий третьих лиц или непреодолимой силы.

Вопреки требованиям действующего законодательства судами нижестоящих инстанций не было учтено, что несогласный с заявленными недостатками продавец воспользовался правом на проведение экспертизы (диагностики) качества товара, по заключению которой недостатки приобретенного товара, на которые ссылался истец, не подтвердились.

Отменяя решение мирового судьи и апелляционное определение и принимая новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований, президиум указал, что требования потребителя о безвозмездном устранении фактически отсутствующих недостатков товара не соответствуют положениям статьи 18 Закона РФ от 07 февраля 1992 года N 2300-1 «О защите прав потребителей», в силу чего неправомерны его требования о выплате неустойки вследствие нарушения установленных сроков устранения недостатков товара.

(постановление от 10 августа 2015 года № 44г-38)

III. Разрешение споров, связанных с жилищными отношениями

5. При разрешении спора о признании жилого помещения пригодным (непригодным) для проживания необходимо проверять соблюдение полномочным органом процедуры оценки жилого помещения на предмет соответствия нормативному акту, устанавливающему требования к оценке пригодности помещений для проживания граждан.

Н. обратилась в суд с иском администрации поссовета, администрации района, указав, что является вдовой участника ВОВ и собственником жилого дома, обращалась в администрацию поссовета с заявлением о выдаче заключения о признании принадлежащего ей дома аварийным. После обследования жилого помещения межведомственной комиссией распоряжением администрации поссовета оно признано пригодным для проживания. Н. полагает, что обследование проведено неполно. Просила суд признать распоряжение администрации поссовета недействительным, возложить обязанность на ответчиков провести повторное обследование жилого дома.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, в удовлетворении исковых требований Н. отказано по тем основаниям, что акт обследования межведомственной комиссии, заключение межведомственной комиссии и, соответственно, принятое на их основании распоряжение администрации вынесены уполномоченными органами и отвечают требованиям действующего законодательства, в том числе Положению о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, утвержденному Постановлением Правительства Российской Федерации от 28 января 2006 года № 47 (далее – Положение).

Между тем в соответствии с пунктом 43 Положения в редакции, действующей на момент возникновения правоотношений, при оценке соответствия находящегося в эксплуатации помещения установленным в настоящем Положении требованиям проверяется его фактическое состояние. При этом проводится оценка степени и категории технического состояния строительных конструкций и жилого дома в целом, степени его огнестойкости, условий обеспечения эвакуации проживающих граждан в случае пожара, санитарно-эпидемиологических требований и гигиенических нормативов, содержания потенциально опасных для человека химических и биологических веществ, качества атмосферного воздуха, уровня радиационного фона и физических факторов источников шума, вибрации, наличия электромагнитных полей, параметров микроклимата помещения, а также месторасположения жилого помещения.

Процедура проведения оценки соответствия помещения установленным в

требованиям включает в том числе прием и рассмотрение заявления и прилагаемых к нему обосновывающих документов; определение перечня дополнительных документов (заключения (акты) соответствующих органов государственного надзора (контроля), заключение проектно-изыскательской организации по результатам обследования элементов ограждающих и несущих конструкций жилого помещения), необходимых для принятия решения о признании жилого помещения соответствующим (не соответствующим) установленным в Положении требованиям

.

Отменяя судебные постановления судов нижестоящих инстанций, президиум указал, что выводы судебных постановлений о законности оспариваемого распоряжения администрации, о соблюдении процедуры оценки жилого помещения истца не соответствуют нормативному акту, устанавливающему требования к оценке пригодности помещений для проживания граждан. Посчитал обоснованными доводы кассационной жалобы о нарушении межведомственной комиссией процедуры признания жилого помещения пригодным для проживания, поскольку при проведении комиссионного обследования дома не были выполнены рекомендации государственной жилищной инспекции об инструментальном обследовании жилого дома специализированной организацией, осмотр был проведен визуально, не было принято во внимание и опровергнуто представленное истцом заключение специализированной организации об аварийном состоянии жилого дома, существующей вероятности его обрушения, неэффективности проведения капитального ремонта, к материалам дела не приобщены документы, в том числе заключения (акты) соответствующих органов государственного надзора (контроля), из которых было бы видно, что жилое помещение соответствует строительным нормам и правилам, а также подтверждающие выводы комиссии о необходимости проведения и достаточности ремонта жилого дома. Кроме того, истец, как собственник обследуемого помещения, не был привлечен к работе комиссии с правом совещательного голоса в соответствии с пунктом 7 Положения.

(постановление от 10 августа 2015 года № 44г-39)

IV. Разрешение споров, связанных с заключением договора подряда и договора купли-продажи недвижимого имущества

6. Разрешая вопрос о заключенности договора подряда, суд должен был оценить обстоятельства дела в их взаимосвязи с учетом того, что если стороны не согласовали какое-либо условие договора, относящееся к существенному, но затем своими действиями по исполнению договора и его принятию фактически выполнили такое условие, то договор считается заключенным.

А. обратился в суд с иском к ООО о взыскании суммы долга, указав, что между ними был заключен договор, по которому он обязан был выполнить строительные работы по внутреннему ремонту здания детского сада, а ответчик - оплатить ему стоимость выполненных работ. Последний выплатил ему по договору аванс, однако после выполнения работ отказался выплатить оставшуюся сумму. Просил взыскать с ответчика данную сумму и сумму затрат на приобретение строительного материала.

Решением суда первой инстанции исковые требования А. удовлетворены частично.

Апелляционным определением решение суда отменено, принято новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции, пришел к выводу о незаключенности договора субподряда между истцом и ответчиком ввиду несогласования предмета договора.

Между тем в случае наличия спора о заключенности договора суд должен оценивать обстоятельства и доказательства в их совокупности и взаимосвязи в пользу сохранения, а не аннулирования обязательства, а также исходя из презумпции разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений, закрепленной статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Требования гражданского законодательства об определении предмета по договору строительного подряда как существенного условия этого договора установлены с целью недопущения неопределенности в правоотношениях сторон. Однако если подрядчик выполнил работы, а заказчик их принял, то неопределенность в отношении предмета договора отсутствует. Если стороны не согласовали какое-либо условие договора, относящееся к существенным, но затем совместными действиями по исполнению договора и его принятию устранили необходимость согласования такого условия, то договор считается заключенным.

Отменяя апелляционное определение, президиум указал, что суд второй инстанции не дал оценку тому факту, что в договоре субподряда имеется указание на внутренний ремонт детского сада, кроме того, в судебном заседании представитель ответчика дал пояснения о том, что перечень ремонтных работ и срок их выполнения были согласованы с истцом в устной форме. Апелляционное определение не содержит выводов, объясняющих причину, по которой представленный в материалы дела договор строительного подряда, составленный на одном документе и подписанный сторонами, не отвечает требованиям по соответствию письменной форме документов. Выводы судебной коллегии о незаключенности этого договора, сделанные без учета свидетельских показаний, допустимых при рассмотрении настоящего дела, а также доказанности исполнения субподрядчиком обязанностей по выполнению внутреннего ремонта здания, впоследствии принятого заказчиком по акту, подписанному также генеральным подрядчиком, не соответствуют требованиям, предусмотренным статьями 431, 432, 706, 711, 740, 746 Гражданского кодекса Российской Федерации.

(постановление от 10 августа 2015 года № 44г-43)

7. Договор купли-продажи недвижимого имущества считается заключенным, если он совершен в письменной форме путем составления документа или нескольких взаимосвязанных документов, выражающих его содержание и подписанных лицом или лицами, совершающими сделку, а также если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Г. обратилась с иском к муниципальному образованию, Н. о признании сделки купли-продажи квартиры недействительной, незаключенной, включении жилого помещения в состав наследства после смерти матери З., признании за истцом права собственности на спорную квартиру в порядке наследования.

Н. обратилась в суд с самостоятельными требованиями к Г. о регистрации перехода права собственности на спорный объект недвижимости и признании права собственности на него, указав, что данную квартиру она приобрела у З., в подтверждение чего у нее имеются расписки о передаче денег покупателем и принятии денежных средств продавцом.

Решением суда в удовлетворении исковых требований Г. отказано, а исковые требования Н. удовлетворены. Суд постановил зарегистрировать переход права собственности на квартиру за Н., признать за ней право собственности на квартиру.

Суд апелляционной инстанции решение суда отменил, вынес новое решение, которым исковые требования Г. удовлетворил, признал договор купли-продажи квартиры, заключенный между З. и Н., недействительным, включил квартиру в состав наследства, открывшегося после смерти З., и признал за Г. право собственности на жилое помещение по праву наследования по закону. В удовлетворении иска Н. судом второй инстанции отказано.

Разрешая настоящий спор, суд первой инстанции исходил из того, что З., являясь собственником спорной квартиры, при жизни продала её Н. по договору купли-продажи, в связи с чем данное имущество не вошло в состав наследства после ее смерти. Продавец по договору З. и её наследник Г. уклонялись от государственной регистрации перехода права собственности на спорную квартиру. Срок исковой давности по требованиям Н. не истек.

Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении иска Н. о государственной регистрации перехода права собственности на квартиру, признании права собственности на квартиру, судебная коллегия руководствовалась тем, что договор купли-продажи недвижимости является недействительным, так как его письменная форма не соблюдена, З. в представленных письменных доказательствах не обязывалась передавать Н. в собственность квартиру. Суд второй инстанции удовлетворил исковые требования Г. о признании договора купли-продажи квартиры, оформленного расписками, недействительным, с учетом того, что такие последствия несоблюдения письменной формы договора купли-продажи предусматривает закон. Кроме того, судебная коллегия пришла к выводу о пропуске Н. срока исковой давности, что является самостоятельным основанием для отказа в иске, указав, что о нарушении своего права Н. узнала после смерти З., обратившись к Г. с просьбой оформить переход права собственности на спорную квартиру.

Между тем, исходя из смысла пункта 1 статьи 160, пункта 1 статьи 432, пунктов 2 и 4 статьи 434, пункта 1 статьи 549, статьи 550, статей 554 и 555 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор купли-продажи недвижимого имущества считается заключенным, если он совершен в письменной форме путем составления документа или нескольких взаимосвязанных документов, выражающих его содержание и подписанных лицом или лицами, совершающими сделку, а также если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Поскольку договор купли-продажи квартиры между З. и Н. составлен путем написания сторонами двух взаимосвязанных документов (расписок), из которых усматриваются воля сторон на отчуждение и приобретение имущества, дата составления договора, предмет договора и цена продаваемой недвижимости, президиум нашел верным вывод суда первой инстанции о том, что договор купли-продажи недвижимого имущества признается заключенным в связи с соблюдением его письменной формы и наличием в нем всех существенных условий.

Учитывая, что в предмет доказывания по иску о государственной регистрации права собственности включаются: факт заключения между истцом и ответчиком сделки, предполагающей переход права собственности к истцу, фактическое исполнение сторонами данной сделки, в том числе передача вещи и уклонение ответчика от государственной регистрации перехода права собственности, президиум также согласился с выводами суда первой инстанции о государственной регистрации перехода права собственности на спорную квартиру за Н., поскольку по делу установлен факт заключения сделки, предполагающей переход права собственности к Н., обстоятельство передачи цены недвижимого имущества продавцу, обстоятельство передачи имущества покупателю, а также обстоятельство уклонения Г., как универсального правопреемника продавца, от регистрации перехода прав на квартиру за Н.

В соответствии с положениями

Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», поскольку законом не предусмотрено иное, общий срок исковой давности, предусмотренный

Гражданского кодекса Российской Федерации, распространяется на требование о государственной регистрации сделки или перехода права собственности.

По смыслу

Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности по требованию о государственной регистрации сделки или перехода права собственности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, например со дня отказа контрагента по сделке передать документы, необходимые для регистрации, или создания иных препятствий для такой регистрации.

Таким образом, срок давности по иску о государственной регистрации перехода права собственности исчисляется с момента начала действий (бездействия), свидетельствующих об уклонении лица от такой регистрации.

Так как после заключения договора купли-продажи квартиры стороны свои обязательства исполнили, Н. приняла спорное недвижимое имущество у продавца, вселилась в квартиру, после смерти З. ее наследники не уведомляли Н. о наследственных правах на имущество, требований об освобождении жилого помещения Н. не предъявляли, следовательно, срок исковой давности для обращения Н. в суд с требованием о регистрации перехода права собственности на объект недвижимого имущества, как правильно указал суд первой инстанции, следует исчислять с момента, когда она узнала об иске Г. о признании права собственности на спорную квартиру. Указанный срок пропущен не был.

С учетом допущенных судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела ошибок в применении норм материального закона президиум отменил апелляционное определение, оставил в силе решение суда первой инстанции.

(постановление от 21 сентября 2015 года № 44г-50)

V. Разрешение споров, связанных с пенсионным обеспечением и назначением социальных выплат

8. Перерасчет пенсии по случаю потери кормильца в соответствии с

Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1 «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей» производится с момента обращения лица, получающего указанную пенсию, в пенсионные органы с заявлением о перерасчете пенсии, но не более чем за 12 месяцев, предшествующих дню обращения за перерасчетом размера пенсии.

И. обратился в суд с иском к военному комиссариату о признании за ним права на выплату пенсии по случаю потери кормильца с учетом пункта «г» статьи 45 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года № 4468-1 «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей» за период с даты назначения пенсии по день окончания выплаты пенсии, взыскании недополученной суммы пенсии за указанный период, возложении обязанности на ответчика в дальнейшем производить выплату пенсии в повышенном размере как члену семьи ветерана боевых действий и с учетом ее индексации.

Удовлетворяя иск в части признания права за истцом на получение пенсии в связи с потерей кормильца в повышенном размере, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что И. является получателем пенсии по случаю потери кормильца, признанного ветераном боевых действий, в связи с чем имеет право на повышение пенсии, предусмотренное вышеуказанной нормой.

При этом суд первой инстанции, определяя период взыскания пенсии в повышенном размере, пришел к выводу, что недоплаченная пенсия истцу подлежит взысканию не более чем за 12 месяцев, предшествующих дню обращения с заявлением о перерасчете пенсии со ссылкой на пункт «б» части 1 и часть 2 статьи 55 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года № 4468-1.

Изменяя решение суда в части периода перерасчета размера пенсии, судебная коллегия исходила из того, что И. на момент назначения пенсии уже являлся членом семьи ветерана боевых действий, в связи с чем пенсия ему должна была быть уже назначена с учетом повышения в соответствии с пунктом «г» статьи 45 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года №4468-1. При этом судебная коллегия указала, что согласно статье 58 названного Закона сумма пенсии, не полученная пенсионером своевременно по вине органа, назначающего или выплачивающего пенсию, выплачивается за прошлое время без ограничения каким-либо сроком, но поскольку истец просил взыскать недополученную сумму пенсии за период со дня ее назначения, исходя из повышения на 32 % расчетного размера пенсии, право на что у него возникло только с 01 января 2008 года, взысканию подлежит недополученная пенсия по случаю потери кормильца с этого времени.

Между тем в силу пункта «б» части 1 статьи 55 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года № 4468-1 перерасчет размеров пенсий по случаю потери кормильца производится со дня наступления обстоятельств, влекущих за собой перерасчет размеров пенсий в сторону увеличения.

В случае, если пенсионер приобрел право на перерасчет пенсии в сторону увеличения, разница между новым и прежним размерами пенсии выплачивается ему со дня приобретения права на перерасчет пенсии, но не более чем за 12 месяцев, предшествующих дню обращения за перерасчетом размера пенсии (часть 2 статьи 55 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года № 4468-1)

Отменяя апелляционное определение и оставляя в силе решение суда первой инстанции, президиум указал, что перерасчет пенсий носит заявительный характер, то есть осуществляется на основании заявлений пенсионеров, к которым прилагаются необходимые документы. Учитывая, что обстоятельством, влекущим повышение пенсий по случаю потери кормильца в соответствии с

Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года N 4468-1, является отнесение к ветеранам боевых действий новой категории лиц - лиц, выполнявших задачи в условиях вооруженного конфликта в Чеченской Республике и на прилегающих к ней территориях Российской Федерации, отнесенных к зоне вооруженного конфликта, такое повышение производится с момента обращения лиц, получающих указанную пенсию, в пенсионные органы с заявлением о перерасчете пенсии, но не более чем за 12 месяцев, предшествующих дню обращения за перерасчетом размера пенсии.

(постановление от 13 июля 2015 года № 44г-33)

9. Профсоюзная организация не является органом исполнительной власти, награды которого следует учитывать в качестве ведомственных знаков отличия в труде для присвоения звания «Ветеран труда» при отсутствии прямого указания на это в законодательстве субъекта Российской Федерации.

С. обратилась в суд с иском к Министерству социального развития об оспаривании решения об отказе в присвоении звания «Ветеран труда», признании за истцом указанного звания и обязании произвести причитающиеся истцу выплаты.

В обоснование иска С. указала, что, являясь получателем пенсии, в августе 2014 года обратилась в отдел социальной защиты с заявлением о присвоении ей звания «Ветеран труда», поскольку за работу она награждена медалью «100 лет профсоюзам России». Ответчиком отказано в присвоении С. указанного звания.

Отказывая в удовлетворении исковых требований С., суд первой инстанции исходил из того, что профсоюзная организация, в которой она работала и медалью которой она была награждена, является общественной организацией, не относится к органам государственной власти, что не может учитываться при присвоении звания «Ветеран труда» в Оренбургской области.

Отменяя решения суда первой инстанции и удовлетворяя требования С., суд апелляционной инстанции указал, что полученная ею медаль является ведомственным знаком отличия, который согласно письму Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 15 сентября 1997 года № 4545-СК «О ведомственных знаках отличия в труде» учитывается при присвоении звания «Ветеран труда» наряду с орденами и медалями СССР и Российской Федерации, почетными званиями СССР и Российской Федерации.

Между тем ведомственными знаками отличия в труде в соответствии с Положением о порядке и условиях присвоения звания «Ветеран труда», утвержденным постановлением правительства Оренбургской области от 10 июля 2006 года № 239-П, являются нагрудные и почетные знаки, нагрудные значки, медали, звания почетных и заслуженных работников отрасли (ведомства), благодарности, почетные грамоты, дипломы, учрежденные в установленном порядке органами государственной власти (управления) СССР, РСФСР или Российской Федерации, Верховным Судом Российской Федерации, Арбитражным Судом Российской Федерации, Прокуратурой СССР, РСФСР или Генеральной прокуратурой Российской Федерации, Государственным банком СССР, РСФСР или Центральным банком Российской Федерации, Центральной избирательной комиссией Российской Федерации, Пенсионным фондом Российской Федерации, Федеральным фондом обязательного медицинского страхования, Фондом социального страхования Российской Федерации, Судебным департаментом при Верховном Суде Российской Федерации.

Структура органов исполнительной власти утверждена Указом Президента Российской Федерации от 21 мая 2012 года № 636 «О структуре федеральных органов исполнительной власти».

Ввиду того, что профсоюзная организация не входит в структуру органов исполнительной власти Российской Федерации и не обладает полномочиями по учреждению ведомственных знаков отличия и награждению ими, президиум признал выводы суда апелляционной инстанции не основанными на положениях действующего законодательства, указав, что профсоюзная организация не является органом исполнительной власти, награды которого следует учитывать в качестве ведомственных знаков отличия в труде при отсутствии прямого указания на это в законодательстве субъекта Российской Федерации.

(постановление от 03 августа 2015 года № 44г-40)

1. В соответствии с требованиями статьи 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации задачами подготовки дела к судебному разбирательству являются: уточнение фактических обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела; определение закона, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установление правоотношений сторон; представление необходимых доказательств сторонами, другими лицами, участвующими в деле.

П.Ю. обратилась с иском П.Л., указав, что последняя предоставила семье истца для проживания принадлежащую ей на праве собственности квартиру. Впоследствии по решению суда П.Ю. и ее дети были выселены из квартиры. В период проживания в данном жилом помещении истец несла расходы по оплате коммунальных услуг и его содержанию. Считает, что П.Л., как собственник жилого помещения, обязана возместить истцу уплаченные расходы за его содержание и ремонт, а также отопление.

Решением мирового судьи, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, исковые требования П.Ю. были удовлетворены, с П.Л. в пользу истца были взысканы расходы по оплате за жилое помещение.

При этом, разрешая настоящий спор, суды нижестоящих инстанций, ссылаясь на положения части 3 статьи 30, статьи 31, частей 2, 4 статьи 154, части 1 статьи 157, части 1 статьи 158 Жилищного кодекса Российской Федерации, пришли к выводу о том, что, хотя П.Л. в спорные периоды в квартире зарегистрирована не была, она должна нести расходы на содержание мест общего пользования и отопление, так как непроживание в жилом помещении не освобождает ее от несения указанных расходов.

Между тем, применяя нормы законодательства об обязанности собственника нести бремя содержания имущества, о солидарной ответственности совместно проживающих с собственником членов его семьи по обязательствам, вытекающим из пользования жилым помещением, и взыскивая с собственника жилого помещения в пользу истца расходы по оплате за жилое помещение, суды нижестоящих инстанций не установили правоотношения, сложившиеся между сторонами, не учли обстоятельства, на которые они ссылались, а именно предоставление квартиры в безвозмездное пользование, а также положения части 2 статьи 30 Жилищного кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах президиум пришел к выводу, что судами первой и апелляционной инстанций не были соблюдены требования статьи 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, допущены ошибки в применении норм материального и процессуального права, что послужило основанием к отмене решения суда первой инстанции и апелляционного определения.

(постановление от 13 июля 2015 года № 44г-31)

2. Иски, вытекающие из договоров, в которых указано место их исполнения, в соответствии с частью 9 статьи 29 Гражданского процессуально кодекса Российской Федерации могут быть предъявлены также в суд по месту исполнения такого договора.

Б.и Г. обратились в суд с иском к ОАО «Р» о признании незаконным приказа об изменении условий рабочего времени, взыскании компенсации морального вреда.

Определением судьи районного суда, оставленным без изменения судебной коллегией, исковое заявление возвращено истцам на основании пункта 2 части 1 статьи 135 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с неподсудностью дела данному суду.

Возвращая исковое заявление, судья руководствовался статьей 28 и частью 6 статьи 29 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и исходил из того, что местом жительства истцов и местом нахождения ответчика не является территория, находящаяся в юрисдикции данного суда.

Судебная коллегия, оставляя без изменения определение судьи, отклонила доводы частной жалобы о том, что иск должен быть принят к производству указанного суда в соответствии с частью 9 статьи 29 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по месту исполнения истцами трудовых обязанностей, отметив, что из содержания трудового договора не следует, что место его исполнения находится в данном районе.

Отменяя определение судьи и определение суда апелляционной инстанции, президиум указал, что договорами определено место исполнения трудовых обязанностей, поэтому истцы имели право подать иск по месту его исполнения и при разрешении вопроса о его принятии к производству судье следовало установить, в каком районе города расположено место исполнения трудовых обязанностей истцов. Данное обстоятельство судьей установлено не было, а поэтому его выводы и выводы судебной коллегии о неподсудности спора данному суду являются преждевременными.

(постановление от 24 августа 2015 года № 44г-46)

3. Вопрос о распределении судебных расходов при отказе в удовлетворении иска лицу, обратившемуся в суд в предусмотренных законом случаях с заявлением в защиту прав другого лица, разрешен специальной нормой – статьей 102 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Решением суда отказано в удовлетворении исковых требований М. и других к индивидуальному предпринимателю Щ. (далее – ИП Щ.) о возмещении убытков, утраченного заработка, компенсации морального вреда.

Щ. обратился в суд с заявлением о взыскании с истцов судебных расходов на оплату услуг представителя, понесенных в ходе рассмотрения дела в судах первой и апелляционной инстанций, а также расходов по оплате экспертизы.

Определением суда первой инстанции с истцов в пользу ИП Щ. взысканы в равных долях расходы на оплату экспертизы и услуг представителя.

Определением судебной коллегии вышеуказанное определение изменено, снижен размер взысканных судебных расходов на оплату услуг представителя.

Удовлетворяя заявление ИП Щ., суд первой инстанции руководствовался положениями статей 98, 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходил из того, что истцы не освобождены от уплаты указанных судебных расходов, так как в соответствии с положениями статьи 17 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 «О защите прав потребителей» потребители по искам, связанным с защитой их прав, освобождаются лишь от уплаты государственной пошлины.

Судебная коллегия с выводами о наличии правовых оснований для удовлетворения заявления ИП Щ. согласилась, однако усмотрела завышенной взысканную судом сумму расходов на оплату услуг представителя и изменила определение суда первой инстанции, уменьшив их размер.

Между тем согласно подпункту 7 пункта 4 статьи 40 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992года N 2300-1 «О защите прав потребителей» должностные лица органа государственного надзора в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, имеют право обращаться в суд с заявлениями в защиту прав потребителей, законных интересов неопределенного круга потребителей.

В соответствии с частью 2 статьи 46 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лица, подавшие заявления в защиту законных интересов других лиц, пользуются всеми процессуальными правами и несут все процессуальные обязанности истца, за исключением права на заключение мирового соглашения и обязанности по оплате судебных расходов.

Вопрос о распределении судебных расходов при отказе в удовлетворении иска лицу, обратившемуся в суд в предусмотренных законом случаях с заявлением в защиту прав другого лица, разрешен специальной нормой – статьей 102 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Поскольку иск в интересах истцов был предъявлен Управлением Роспотребнадзора по Оренбургской области, а дело было рассмотрено районным судом, президиум отменил судебные определения, указав, что судебные издержки подлежали возмещению ответчику не за счет истцов, а путем их взыскания за счет средств федерального бюджета, выделенных на эти цели управлению Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации в Оренбургской области.

(постановление от 14 сентября 2015 года № 44г-47)

4. Разрешение вопроса о правах и обязанностях решением суда возможно лишь в отношении лиц, которые были привлечены к участию в деле или в качестве стороны, или в качестве третьего лица.

Администрация города обратилась в суд с иском к Ф., З., М., Г., А. Т., Щ., Г., И. о сносе самовольной постройки, указав, что в ходе обследования специалистами истца земельного участка установлен факт осуществления строительства ответчиками двухэтажного объекта капитального строительства в отсутствие градостроительного плана земельного участка и разрешения на строительство. Предписание о добровольном устранении нарушения градостроительного законодательства ответчики не исполнили.

Ф. обратилась со встречным иском к администрации города о сохранении жилого дома в соответствии с положениями статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суды нижестоящих инстанций пришли к выводу об удовлетворении исковых требований администрации города и отказе в удовлетворении встречного иска.

Между тем в соответствии с гражданским процессуальным законодательством Российской Федерации, его основными принципами равенства всех перед законом и судом (

Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) и осуществления правосудия на основе состязательности и равноправия сторон (

Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) разрешить вопрос о правах и обязанностях решением суда возможно лишь в отношении лиц, которые были привлечены к участию в деле или в качестве стороны, или в качестве третьего лица.

Основанием к отмене судебных актов судов нижестоящих инстанций послужило то обстоятельство, что на момент вынесения решения и апелляционного определения по данному спору судами первой и апелляционной инстанций с достоверностью не был определен круг лиц, права и интересы которых могут быть затронуты данными судебными постановлениями, к участию в деле не были привлечены все собственники жилого дома, в том числе Т. и Л., тогда как решение о сносе капитального строения затрагивает и их права и законные интересы, поскольку фактически лишает их доли в праве собственности.

Таким образом, судебные инстанции разрешили настоящий спор и вынесли судебные постановления, которыми затрагиваются права и обязанности лиц, не привлеченных к участию в деле.

(постановление от 21 сентября 2015 года № 44г-49)

Судебная коллегия по гражданским делам Оренбургского областного суда